Царевна софья - запрещенная правительница. Бунт стрельцов и правление Софьи. Казнь стрельцов, судьба Софьи
Она получила домашнее образование. Ее учителем был проповедник, писатель и поэт Симеон Полоцкий. Софья хорошо знала латынь, польский язык, писала пьесы для придворного театра, разбиралась в богословских вопросах, увлекалась историей.
Жизнь Софьи Алексеевны совпала с жестокой междоусобицей, которая разгорелась между родственниками ее умершей матери, Милославскими, и мачехи, Нарышкиными. В эти годы, после смерти Алексея Михайловича, наследником престола стал младший родной брат Софьи Федор из Милославских.
В 1682 году, со смертью Федора, царевна Софья начинает принимать участие в политике России, так как не была довольна тем, что на царский престол избрали малолетнего Петра, сына царя Алексея Михайловича и его второй жены Натальи Нарышкиной. После стрелецкого бунта, в мае 1682 года, враждующие группировки достигли компромисса, и на престоле оказались два царя, два сводных брата - Иван V (сын Алексея Михайловича от первого брака) и . Софья Алексеевна возглавила правительство при обоих несовершеннолетних царях.
Софья добилась того, что ее имя вошло в официальный царский титул «Великие государи и Великая государыня Царевна и Великая Княжна Софья Алексеевна». Через несколько лет ее изображение чеканилось на монетах, а с 1686 года она уже именовала себя самодержицей и в следующем году оформила этот титул специальным указом.
Политика правления царевны Софьи во многом способствовала обновлению общественной жизни. Заметно стала развиваться промышленность и торговля. В стране начали изготавливать бархат и атлас. Открылась Славяно-греко-латинская академия. Налаживаются международные связи. Софья начала реорганизовывать армию по европейскому образцу.
В эти годы был заключен Вечный мир с Польшей, в результате которого за Россией закрепились Левобережная Украина, Киев и Смоленск. Был заключен Нерчинский договор (1689 год) с Китаем. Началась война с Турцией и Крымским ханством.
В 1689 году отношения между Софьей и боярско-дворянской группировкой, поддерживающей Петра I, обострились до крайности. В результате партия Петра I одержала окончательную победу, а царская биография Софьи закончилась. Все сторонники царевны лишились реальной власти, ее имя было исключено из царского титула. Сама Софья Алексеевна отправляется без пострижения в Новодевичий монастырь в Москве, где переписывает церковные книги и много пишет.
Во время стрелецкого восстания 1698 года Софья повторила попытку пройти во власть. В своих письмах стрельцам она просила поддержать ее и выступить против царя. Восстание было жесточайшим образом подавлено. Софья Алексеевна была пострижена в монахини под именем Сусанны и прожила еще семь лет.
СОФЬЯ АЛЕКСЕЕВНА Романова (1657-1704) - правительница России с 29 мая 1682 по 7 сентября 1689 с титулом «Великая государыня, благоверная царица и великая княжна», старшая дочь царя Алексея Михайловича от первого брака с царицей Марией Ильиничной, урожденной Милославской.
Встреча Алексея Михайловича и Марии Милославской
Алексей Михайлович Романов (Тишайший)
Мария Ильинична Милославская
Порой случается, что сильным, оригинальным личностям не ве-зет со временем или обстоятельствами рождения. Царевна Софья могла бы стать великой правительницей, могла бы прославиться на весь мир, подобно Екатерине II, но судьба сыграла с ней злую шут-ку — она опоздала появиться на свет, а история уже начинала благо-волить ее противникам и стремительно вела к власти великого рефор-матора — Петра I. Софья оказалась обреченной.
С самого детства ее судьба, казалось, дразнила, манила иллюзи-ями, подталкивала к решительным поступкам и в конечном счете обманывала. Софья рано лишилась матери. Среди своих восьми сестер и четырех братьев она оказалась самой смышленой, а главное — самой здоровой. К несчастью, царица Мария Ильинична была плодовита, но дети, особенно мальчики, рождались болезненными — и умом сла-бые, и боязливые, и хилые. Но отец Алексей Михайлович без радости замечал, как резво опережает в развитии маленькая Софья будущего царя. И почему Бог не дал ума наследнику? Кому же передавать трон?
Софья Алексеевна родилась 17 сентября 1657 в Москве. Получила хорошее домашнее образование, знала латынь, свободно говорила по-польски, писала стихи, много читала, обладала красивым почерком. Ее учителями были Симеон Полоцкий , Карион Истомин, Сильвестр Медведев , которые с детства привили ей уважение к византийской царевне Пульхерии (396-453), добившейся власти при больном брате Феодосии II.
Самуил Гаврилович Петровский-Ситнянович (Симеон Полоцкий)
Старавшаяся на людях казаться богобоязненной и смиренной, Софья в действительности с юности стремилась к полноте власти. Хорошее образование и природная цепкость ума помогли ей завоевать доверие отца, царя Алексея Михайловича.
Софья Алексеевна Романова
Потеряв в 14 лет мать (1671), она болезненно пережила скорую вторую женитьбу отца на Наталье Кирилловне Нарышкиной и рождение сводного брата Петра (будущего царя Петра I).
После смерти отца (1676) начала интересоваться государственными делами: страной в 1676-1682 правил ее родной брат, царь Федор Алексеевич , на которого она имела сильное влияние. Болезненный, увлекавшийся стихосложением и церковной музыкой, бывший на четыре года младше своей 19-летней сестры, Федор был несамостоятелен в своих действиях.
Фёдор Алексеевич Романов
Поэтому вначале страной попыталась распоряжаться овдовевшая царица Нарышкина, но родственникам и сочувствующим Федора и Софьи удалось умерить на время ее активность, направив ее вместе с сыном Петром в «добровольную ссылку» в подмосковное село Преображенское.
Скоропостижную смерть Федора 27 апреля 1682 Софья восприняла как знак и сигнал к активным действиям. Попытка патриарха Иоакима провозгласить царем 10-летнего сводного брата Софьи, царевича Петра, и отстранить от престола 16-летнего Ивана V Алексеевича , последнего мужского представителя рода Романовых от брака с М.И.Милославской, была оспорена Софьей и ее единомышленниками.
Иван V Алексеевич
Воспользовавшись восстанием стрельцов 15-17 мая 1682, поднявших бунт против обременительных налогов, Софья сумела добиться провозглашения наследниками престола сразу двоих братьев - Ивана V и Петра (26 мая 1682) при «первенстве» Ивана.
Это дало Софье основание быть «выкрикнутой» регентшей 29 мая 1682 - «чтоб правительство ради юных лет обоих государей вручить сестре их». Царей короновали спустя месяц, 25 июня 1682.
Фактически узурпировав верховною власть, Софья стала во главе страны. Ведущую роль в ее правительстве играли опытные царедворцы, близкие Милославским - Ф.Л. Шакловитый и особенно кн. В.В. Голицын - умный, европейски образованный и обходительный красавец, на 40-м году жизни опытный в обращении с женщинами. Статус женатого человека (он женился в 1685 повторным браком на боярыне Е.И. Стрешневой, ровеснице Софьи), не помешал ему стать фаворитом 24-летней царевны.
Василий Васильевич Голицын
Однако на пути задуманных этим правительством реформ оказались приверженцы «старой веры» (старообрядцы), которых было немало и среди возведших Софью на вершины власти стрельцов. Им покровительствовал князь Иван Хованский, ставший в июне 1682 главой Судного приказа и имевший обманчивые надежды на политическую карьеру.
Иван Андреевич Хованский Тараруй
Старообрядцы хотели добиться равноправия в вопросах вероучения, настаивали на открытии «прений по вере», на которые образованная и уверенная в своем интеллектуальном превосходстве Софья дала согласие. Прения открылись 5 июля 1682 в кремлевских палатах в присутствии Софьи, патриарха Иоакима и ряда священнослужителей высокого ранга.
Главным оппонентом официальной церкви в лице патриарха Иоакима и Софьи выступал «расколоучитель» Никита Пустосвят, потерпевший при этом позорное поражение.
Регентша сразу проявила решительность: она распорядилась казнить Пустосвята и его сторонников (некоторые из них были биты кнутами, самых упорных предали сожжению). Затем она принялась за Хованского, который своим властолюбием, высокомерием и напрасными надеждами на трон для себя или своего сына оттолкнул от себя не только «партию Милославских», но и всю аристократическую верхушку. Поскольку среди возглавленных им стрельцов поползли слухи о недопустимости женщин на русском престоле («Давно пора в монастырь!», «Довольно мутить в государстве!») Софья вместе с приближенными выехала из Москвы в деревню Воздвиженское рядом с Троице-Сергиевым монастырем. Слухи о намерении Хованского истребить царскую семью заставили ее спасать царевичей: 20 августа 1682 Иван V и Петр были вывезены в Коломенское, а затем в Саввино-Сторожевский монастырь под Звенигородом. По согласованию с боярством, Хованский был вызван вместе с сыном в Воздвиженское. Подчинившись, он приехал, не зная, что уже обречен. 5 (17) сентября 1682 казнью Хованского с сыном был положен конец «хованщине».
Однако положение в столице стабилизировалось лишь к ноябрю. Софья со своим двором вернулась в Москву и окончательно взяла власть в свои руки. Во главе Стрелецкого приказа она поставила Шакловитого, чтобы исключить возможность бунтов. Стрельцам были сделаны небольшие уступки, касающиеся повседневного быта (запрещение разлучать мужа и жену при отдаче в отработку долга, отмена долгов со вдов и сирот, замена смертной казни за «возмутительные слова» ссылкой и наказанием кнутом).
Укрепив свое положение, Софья при поддержке Голицына занялась внешнеполитическими вопросами, регулярно присутствуя на заседаниях Боярской Думы. В мае 1684 в Москву прибыли итальянские послы. Побеседовав с ними, Софья - неожиданно для многих приверженцев старины и истинной веры - «даровала свободу» вероисповедания для проживавших в Москве иезуитов, вызвав тем самым недовольство патриарха. Однако гибкого подхода к иностранцам-католикам требовали интересы внешней политики: направляемая своим учителем, «прозападником» С. Полоцким и при поддержке Голицына, Софья распорядилась подготовить подтверждение заключенному ранее Кардисскому миру со Швецией, а 10 августа 1684 заключила аналогичный мир с Данией. Считая главной задачей России борьбу с Турцией и Крымским ханством, в феврале-апреле 1686 Софья направила Голицына отстаивать интересы страны в переговорах с Польшей. Они завершились подписанием 6 (16) мая 1686 «Вечного мира» с нею, закрепившего за Россией Левобережную Украину, Киев и Смоленск. Этот мир, даровавший свободу православного вероисповедания в Польше, обуславливал все уступки вступлением России в войну с Турцией, угрожавшей южным польским землям.
Связанное обязательством начать войну в 1687, правительство Софьи издало указ о начале Крымской кампании. В феврале 1687 войска под командованием Голицына (был назначен фельдмаршалом) отправились в Крым, но поход против союзника Турции, Крымского ханства, оказался неудачным. В июне 1687 русские войска повернули назад.
Неудачи военного похода компенсировались успехами культурно-идеологического плана: в сентябре 1687 в Москве открылась Славяно-греко-латинская академия - первое высшее учебное заведение в России, что придало Софье статус образованной и просвещенной правительницы. Царский двор стал превращаться в средоточие научной и культурной жизни Москвы. Оживилось строительство, обновлялись кремлевские стены, началось возведение Большого каменного моста у Кремля через Москву-реку.
В феврале 1689 Софья вновь отдала распоряжение начать поход против крымцев, который также оказался бесславным.
Несмотря на очередную неудачу, любимец Софьи Голицын был пожалован за него «выше всех заслуг» - золоченым кубком, кафтаном на соболях, вотчиной и денежным подарком в 300 рублей золотом.
И все же неудача Крымских походов стала началом его падения, а вместе с ним и всего правительства Софьи. Дальновидный Шакловитый советовал регентше немедленно предпринять радикальные меры (прежде всего убить Петра), но Софья на них не решилась.
Петр, которому 30 мая 1689 исполнилось 17 лет, отказался признать поход Голицына удачным. Он обвинил его в «нерадении» во время Крымских походов и осудил за подачу докладов одной Софье, минуя царей-соправителей. Этот факт стал началом открытого противостояния Петра и Софьи.
В августе 1689 Голицын, ощущая приближение скорой развязки, спрятался в своем подмосковном имении и тем самым предал Софью. Она пыталась собрать силы стрелецкого войска, в то время как Петр вместе с Нарышкиными укрылся под защитой Троице-Сергиевой лавры. На его сторону перешел присланный Софьей патриарх Иоаким (который не простил ей допущения иезуитов в столицу), следом стрельцы выдали Петру Шакловитого (он вскоре был казнен).
16 сентября попытался покаяться и заявить о своей лояльности сводному брату Софьи и бывший ее «сердечный друг» Голицын, но не был принят Петром. На следующий день, 7 сентября 1689, правительство Софьи пало, ее имя исключили из царского титула, а сама она была направлена в Новодевичий монастырь в Москве - правда, без пострижения в монахини. Грозной в гневе и готовой к сопротивлению изобразил ее два века спустя И.Е. Репин (Царевна Софья в Новодевичьем монастыре, 1879): на картине им изображена седовласая старуха, хотя ей было в то время всего 32 года.
Любимца Софьи Голицына Петр сослал с семьей в Архангельский край, где тот и умер в 1714. Но и в его отсутствие царевна не собиралась сдаваться. Она искала сторонников и находила их. Однако попытки организовать реальное сопротивление Петру I проваливались: доносы и слежка за нею в монастыре исключали успех. В 1691 среди казненных сторонников Софьи оказался последний ученик С. Полоцкого - Сильвестр Медведев. В марте 1697 провалился еще один стрелецкий заговор в ее пользу - под предводительством Ивана Цыклера. В январе 1698, воспользовавшись отсутствием в столице Петра, уехавшего в Европу в составе Великого посольства, Софья (которой на тот момент исполнился 41 год) вновь попыталась вернуться на трон. Использовав недовольством стрельцов, жаловавшихся на обременительность Азовских походов Петра в 1695-1696, а также на условия службы в приграничных городах, она призвала их к неподчинению начальникам и пообещала освободить от всех тягот в случае возведения ее на престол.
Петр получил известие о заговоре, находясь в Западной Европе. Срочно вернувшись в Москву, он направил против стрельцов войско во главе с П.И. Гордоном, которое и разбило заговорщиков под Новоиерусалимским монастырем 18 июня 1698.
Патрик Леопольд Гордон оф Охлухрис
Последний всплеск стрелецких волнений Россия пережила вес-ной 1698 года. Софья ждала этих выступлений и, хотя не принимала активного участия, надеялась, что ненавистный Петр не сможет удер-жаться у власти, что разочарованные и просветленные соотечествен-ники падут у ее ног, призывая на трон. Однако и последнее восстание закончилось кровавыми расправами. А Софья не была забыта: перед ее кельями царь повелел повесить 195 человек, из которых трем, висевшим перед самими ее окнами, вложены были в руки показания о письмах, которые писала царица, подстрекая к бунту. И долго, целых пять месяцев, имела возможность царица любоваться на истле-вающие человеческие тела и вдыхать едкий трупный запах
21 октября 1698 Софья была насильно пострижена в монахини под именем Сусанны. Умерла в заточении 3 июля 1704, приняв перед смертью схиму под именем Софии. Погребена в Смоленском соборе Новодевичьего монастыря.
Новодевичий монастырь в Москве
Софья Алексеевна Романова в Новодевичьем монастыре
Никогда не бывшая замужем, не имевшая детей, она осталась в воспоминаниях современников личностью «великого ума и самых нежных проницательств, больше[го] мужска[го] ума исполненная дева». По словам Вольтера (1694-1778), она «имела много ума, сочиняла стихи, писала и говорила хорошо, с прекрасной наружностью соединяла множество талантов, но все они были омрачены громадным ее честолюбием». Реальных портретов Софьи не сохранилось, за исключением гравюры, созданной по указу Шакловитого. На ней Софья изображена в царском облачении, со скипетром и державой в руках.
Оценки личности Софьи сильно разнятся. Петр I и его почитатели считают ее ретроградкой, хотя государственные способности сводной сестры Петра были отмечены уже в историографии 18 - начала 20 в. - Г.Ф.Миллером,Н.М.Карамзиным , Н.А.Полевым , Н.В.Устрялов и И.Е.Забелин видели в ней воплощение византийского идеала самодержицы, С.М.Соловьев считал ее «богатырь-царевной», освободившей внутренней свободой своей личности всех русских женщин от теремного затворничества, трагически не нашедшей поддержки в обществе. К такой оценке склонялись и другие историки (Н.А.Аристов, Е.Ф.Шмурло, часть советских ученых). Зарубежные исследователи считают ее «самой решительной и способной женщиной, когда-либо правившей в России» (С.В.О"Брайн, Б.Линкольн, Л.Хьюз и др.).
Наталья Пушкарева
Царевна Софья - запрещенная правительница
Она стала первой в истории нашей страны женщиной на троне. И расплатилась за это заточением в монастыре, одинокой смертью и долгим забвением. Летописцы и правители России на протяжении многих веков скрывали правду о ней. Поэтому лишь немногие знают, какой на самом деле была эта великая женщина – царевна Софья Алексеевна из рода Романовых.
Алексей Михайлович, отец царевны Софьи, получил прозвище Тишайший. Но вряд ли его дворец в подмосковном Коломенском, где появилась на свет Софья в сентябре 1657 года, можно было назвать тихим местом. Терем Алексея Михайловича стал настоящим детским царством – за время его правления сложно найти год, когда у супруги государя Марьи Ми-лославской не рождался бы ребенок. Правда, многие из них умирали в младенчестве. Выжили семеро – пять дочерей и двое сыновей, Федор и Иван.
На горе отцу, царевичи росли хилыми и малоумными, а их сестры – здоровыми и сильными. Но участь царевен в XVII веке была незавидной. Даже замуж их нельзя было выдать – ни боярские дети, ни иноземные принцы не считались подходящей партией для царских дочерей. Им предстояло провести всю жизнь под замком. Как писал германский посол Сигизмунд Герберштейн, на Руси «женщина считается честной только тогда, когда живет в доме взаперти и никуда не выходит». У тех, кто не хотел провести всю жизнь в тереме, куда мужчины могли заходить только раз в год, на Пасху, была только одна альтернатива – монастырь.
Софья росла крепкой, широкой в кости, порывистой в движениях. И при этом, оправдывая свое имя – София (Премудрость), очень любила читать.
Учить дочерей на Руси было не принято – многие царевны с трудом могли написать свое имя. Их образование сводилось к вышиванию, набору молитв и нянькиным сказкам. Но Тишайший согласился приставить к дочери педагога – Симеона Полоцкого, крупнейшего ученого своего времени и первого русского профессионального поэта.
Полоцкий учил Софью не только чтению и письму, но и иностранным языкам. Царевне особенно нравилась история, поэтому она знала и о византийской императрице Пульхерии, которая живьем заколотила в гроб пьяницу-мужа и стала править самостоятельно, и об английской королеве Елизавете, у которой и вовсе не было мужа.
Не исключено, что когда Софья видела перемены, происходившие в царском дворце, у нее постепенно появлялось желание подражать этим смелым женщинам. В 1669 году умерла Мария Милославская, а через два года Алексей Михайлович женился на двадцатилетней Наталье Нарышкиной. Год спустя та родила сына Петра – крепкого и смышленого, настоящего наследника. Софья сразу невзлюбила мачеху, которая была немногим ее старше. Нарышкина отвечала падчерице взаимностью. Софья все больше времени проводила в библиотеке. Среди собрания книг был и трактат итальянца Макиавелли о том, как завоевать власть. И вряд ли любознательная царевна оставила эту книгу без внимания.
В 1676 году Алексей Михайлович внезапно скончался. Новый царь, пятнадцатилетний Федор, постоянно болел – даже на похороны отца его принесли на носилках. При дворе сразу развернулась борьба за власть между родственниками жен Тишайшего – Милославскими и Нарышкиными, - в которую активно включилась и Софья.
Для начала она сумела вырваться из терема, получив разрешение находиться рядом с больным братом. Это дало царевне возможность общаться с боярами и воеводами. Каждому она умела сказать приятное, с каждым находила общий язык.
Ум, начитанность и благочестие Софьи изумляли не только обитателей Кремля, но и европейских послов. Слухи о добродетелях царевны проникли и в народ: с ней люди связывали свои надежды на лучшую жизнь.
Царь Федор умер в апреле 1682 года. Вопреки обычаю, Софья присутствовала на его похоронах и шла за гробом ближе всех родственников. Но Боярская дума с подачи Нарышкиных объявила царем сына Алексея Михайловича от второй жены, Петра. Царевна однако не собиралась мириться с возвышением мачехи.
Союзником Софьи стал сорокалетний князь Василий Голицын, наследник старинного рода и поклонник Запада. Приезжавшие в Москву иностранцы приходили в восхищение от бесед с этим умным и начитанным вельможей, чей дом «блистал великолепием и вкусом». При Федоре Голицын был близок к трону и задумал широкую программу реформ, но из-за дворцовых распрей его положение оказалось под угрозой. Другим союзником Софьи стало 50-тысячное стрелецкое войско, недовольное притеснениями властей. По слухам, Нарышкины хотели запретить стрельцам не только беспошлинно торговать, но и жить с женами и детьми. На самом деле эти сведения распространяли агенты Софьи, льстиво называвшие стрельцов «царской опорой». Нужен был только повод для бунта, и он быстро нашелся. В мае сторонники царевны Софьи распустили слух о том, что Нарышкины убили «настоящего» царя Ивана. Под звон набата стрельцы ворвались в Кремль. Царица Наталья Кирилловна вывела к ним живых и невредимых царевичей. Но жаждавшую крови толпу это не остановило. Нарышкиных прямо на глазах Петра и Ивана сбросили с крыльца на стрелецкие пики. Их сторонников искали по всему городу и рубили саблями, а изувеченные тела волокли по улицам с криками «Любо!» Убили даже лекаря-немца, у которого нашли сушеную змею, – говорили, что с помощью ее яда он хотел уморить царевича Ивана.
Софья в эти страшные дни отсиживалась в своих покоях и руководила действиями мятежников. Их вождей она уговаривала идти до конца, обещая в случае успеха каждому стрельцу по десять рублей – огромные по тем временам деньги. Испуганные бояре объявили царями обоих братьев, а правительницей, пока они не достигнут совершеннолетия, стала Софья. Для Ивана с Петром сделали двойной трон, который хранится сейчас в Оружейной палате. В золоченой спинке проделали окошко, через которое царевна подсказывала братьям их «царскую волю».
Впрочем, она не только советовала, но и действовала сама. Софья лично встретилась со стрельцами и объявила, что никто из них не будет наказан за участие в мятеже – если они немедленно прекратят бунтовать и вернутся к службе. Такой шаг требовал смелости – стрельцы к тому времени уже не хотели покоряться никому. Например, глава Стрелецкого приказа Иван Хованский утверждал, что царевна без него не делает и шагу. За что и поплатился – царские слуги выманили его из столицы и отрубили голову. Стрельцов успокоили денежными подачками, а самых активных отправили в дальние гарнизоны.
После подавления «хованщины» Софье пришлось столкнуться с новой угрозой. В Москву съехались раскольники, которые требовали возвращения «древнего благочестия». Царевна и тут проявила смелость – пришла к воинственно настроенным староверам и вступила в дискуссию с их вожаком Никитой Пустосвятом. Тот был настолько смущен ее богословской эрудицией, что согласился увести толпу бунтовщиков от Кремля. Скоро его схватили и казнили. Все ждали новых репрессий, но и здесь Софья проявила мудрость. Она не только помиловала бунтовщиков, но и смягчила вслед за этим наказания за другие преступления – например, жен, убивших мужа, теперь не закапывали живыми в землю, а «всего-навсего» обезглавливали. У русских женщин был и другой повод благодарить Софью: она освободила их из затворничества, позволив посещать всевозможные мероприятия.
По словам историка Василия Ключевского, царевна «вышла из терема и отворила двери этого терема для всех желающих».
Историки до сих пор мало пишут о семилетнем правлении Софьи, считая его «темным периодом» перед блестящей эпохой Петра. Но факты доказывают обратное. Несмотря на свой жесткий мужской характер, Софья правила с женской мягкостью и осмотрительностью. Даже часто критиковавший ее князь Борис Куракин признавал в своих мемуарах: «Правление царевны Софьи Алексеевны началось со всякою прилежностью и правосудием всем и ко удовольствию народному, так что никогда такого мудрого правления в Российском государстве не было».
Царевна усилила борьбу с взятками и произволом чиновников, а также с доносительством, ставшим в России настоящим бичом. Она запретила принимать анонимные доносы, а кляузников, заполнявших судебные присутствия, велела бить плетьми. Не была она и поклонницей старины, защитницей «узорного терема», как писала ее поклонница Марина Цветаева. Продолжая политику отца, Софья активно приглашала в Россию иностранных специалистов. Развивалась и отечественная система образования – в 1687 году была открыта задуманная учителем царевны Симеоном Полоцким Славяно-греко-латинская академия. Есть сведения, что царевна даже думала открыть школу для девочек.
Осторожная дипломатия Софьи и Голицына принесла успехи во внешней политике. Польша согласилась на «вечный мир», узаконивший присоединение к России украинских земель. С Китаем был подписан Нерчинский договор, в котором признавались интересы русских на далеких берегах Амура. В Москве появились посланники французского, австрийского, турецкого дворов. Один из них, де Невилль, писал о Софье: «Насколько ее стан широк, короток и груб, настолько ум тонок, остер и политичен». С этим были согласны почти все современники.
В другом месте своих «Записок о России» де Невилль отзывался о внешности царевны еще менее лестно: «Она ужасно толстая, у нее голова размером с горшок, волосы на лице, волчанка на ногах, и ей по меньшей мере сорок лет». А ведь Софье было тогда едва за тридцать. Можно было бы списать это на неприязнь заносчивого иноземца к «русским варварам», но следует признать, что царевна действительно была некрасива.
Поэтому ряд историков считает, что ее союз с Голицыным был чисто политическим. Возможно – но только не для Софьи. Судя по ее письмам, царевна действительно была влюблена: «А мне, свет мой, веры не имеется, что ты к нам возвратишься; тогда веры пойму, когда увижу во объятиях своих тебя... Свет мой, батюшка, надежда моя, здравствуй на многие лета! Велик бы мне день тот был, когда ты, душа моя, ко мне будешь».
Нет, Софья любила Голицына всем сердцем. Труднее сказать, какие чувства испытывал к ней он. Тонкий ценитель красоты вряд ли мог плениться этой увядшей раньше времени женщиной, пусть даже умной и волевой. Кроме того, князь был счастлив со своей второй женой Евдокией Стрешневой, родившей ему четырех детей. Но и с Софьей расставаться он не хотел, чтобы не потерять своего положения главы Посольского приказа – фактически первого министра.
Положение осложнилось, когда влюбленная царевна потребовала, чтобы он развелся с женой. Голицын оказался на распутье. По словам того же де Невилля, князь «не мог решиться на удаление жены, во-первых, как человек благородный, во-вторых, как муж, имеющий за нею большие имения». Наконец Голицын начал уступать, да и любящая жена соглашалась уйти в монастырь, чтобы не погубить карьеру супруга.
Слухи о будущем браке просочились в московский «высший свет» и вызвали всеобщее осуждение. Говорили даже, что царевна с фаворитом хотят погубить Ивана и Петра, основать новую династию и обратиться в «латинскую веру», то есть католичество, – многим были подозрительны их симпатии к Западу. Тогда Софья решила отправить возлюбленного в поход против Крымского ханства. Вернувшись победителем, он мог завоевать симпатии общества и руку правительницы. Это решение стало роковым. Первый поход 1687 года оказался неудачным – татары подожгли степь, отравили колодцы, и войску, страдавшему от голода и жажды, пришлось отступить.
Второй поход весной 1689 года закончился таким же провалом. На этот раз стотысячная русская армия дошла до Перекопа, простояла там две недели и ни с чем вернулась обратно. Во всем винили Голицына, который якобы получил от крымского хана два сундука золотых монет, да и те оказались фальшивыми.
Вероятно, это ложь – просто дипломат оказался никуда не годным полководцем. В этих условиях Софья решила, что Василию Голицыну лучше на время уехать из столицы. Но чувства опять оказались сильнее царского долга. Она не захотела снова расставаться с любимым. Провал крымской кампании Софья пыталась превратить в победу, велев служить по всем церквям молебны в честь Голицына.
Юный царь Петр симпатий своей старшей сестры не разделял. Он отказался принять вернувшегося из похода Голицына – «негоже холоп службу справил». В скором времени Петр должен был достичь совершеннолетия и стать полновластным монархом. В этом случае жизнь Голицына – да и Софьи – оказалась бы под угрозой. Однако мягкий, нерешительный князь отказывался пойти на крайние меры. На помощь царевне пришел другой ее фаворит – окольничий Федор Шакловитый, новый командир стрельцов. Он не раз предлагал Софье извести «старую медведицу» – то есть Наталью Кирилловну, «а если сын станет заступаться, то и ему спускать нечего». Царевна не решилась пролить кровь брата, но верность Шакловитого оценила. Скоро он уже не только дневал, но и ночевал в ее покоях. Голицын терпел – быть может, даже втайне радовался передышке в надоевшем романе.
Развязка наступила в августе 1689 года, А пока обе стороны копили силы. Петр тренировал в Преображенском свои «потешные полки», ставшие к тому времени настоящим войском. Софья и ее сторонники уговаривали стрельцов снова подняться против Нарышкиных. При этом использовались изощренные провокации: какой-то родственник Шакловитого, одевшись как дядя Петра Лев Нарышкин, разъезжал по городу и избивал стрельцов, крича: «Это вы мою родню порешили, собаки!»
Однако поначалу все усилия были безрезультатными. Прошлый бунт не слишком улучшил положение стрельцов, да и правление Софьи с Голицыным не радовало – ни походов, ни военной добычи. Только когда из Преображенского стали доходить слухи, что «потешные» идут на Кремль, стрельцы начали готовиться к обороне.
Узнав об этом, семнадцатилетний Петр испугался – он хорошо помнил ужасы первого мятежа. Среди ночи, бросив мать и беременную жену, Петр в одной сорочке ускакал верхом в Троице-Сергиеву лавру. Там его взял под защиту патриарх Иоаким, который не любил Софью за прозападные симпатии (знал бы он, что учинит потом в России сам Петр). Постепенно в лавру съехались сторонники Нарышкиных, а также «потешные» с пушками и пищалями.
И пока Софья с Голицыным сидели сложа руки, Петр переманивал на свою сторону все новых приверженцев. Два стрелецких полка с развернутыми знаменами приехали в лавру и поклялись царю в верности.
Софья пыталась удержать остальных стрельцов, говоря им: «Если пойдете к Троице, здесь останутся ваши жены и дети». Но ни угрозы, ни щедрые обещания не действовали – полк за полком уходили к Петру. Оставшиеся в Москве стрельцы потребовали, чтобы царевна выдала им Шакловитого, и тут же казнили своего командира. На следующий день к Софье приехал боярин Троекуров с царским приказом: отказаться от власти и отбыть в Новодевичий монастырь на вечное жительство. Василия Голицына вместе с семьей сослали в далекий северный Каргополь, где он и умер в 1714 году. Перед тем, как он уехал, царевна смогла передать любимому деньги и последнее письмо, но увидеться с князем ей было больше не суждено. Софья не имела права покидать монастырь, но продожала жить по-царски, окруженная многочисленной свитой. Морить ее голодом младший брат явно не собирался. Ежедневно Софье присылали огромное количество еды: рыбу, пироги, баранки, даже пиво и водку.
Постепенно вокруг нее сплотились все недовольные нововведениями Петра. В том числе стрельцы, которых царь заставил сменить столичное приволье на опасную службу в пограничных городах.
Роль связных между ними и Софьей играли ее сестры – Марфа и Мария. Через них царевна передавала стрельцам грамоты с просьбами прийти к монастырю с оружием в руках, чтобы освободить ее, а потом вместе идти на Москву. Софье казалось, что власть Петра вот-вот падет, и она сможет въехать в Кремль уже полновластной царицей.
Летом 1698 года, когда царь путешествовал по Европе, стрельцы восстали под лозунгом «Софью на царство!» Действовали они не слишком решительно, и еще до приезда Петра мятеж был подавлен.
Вернувшись, царь первым делом пришел в келью к сестре, с которой не виделся долгих девять лет. В нем ничего не осталось от прежнего круглолицего мальчика – царь был больше похож на грозного демона в немецком кафтане.
Может быть, в этот миг Софья пожалела о том, что не держалась крепче за власть. Жалели об этом и те потомки, кто не поверили летописцам, клеветавшим на царевну. Кто знает – быть может, ее осторожные преобразования достигли бы своей цели, не нанеся России такого громадного урона, как кровавые реформы Петра Великого?
Брат долго требовал, чтобы Софья выдала ему зачинщиков мятежа, но та молчала. В конце концов Петр ушел – и больше уже ни разу не навещал сестру.
А в Москве тем временем вовсю шла расправа. На Красной площади рубили головы стрельцам, и сам царь охотно участвовал в кровавой потехе. В Новодевичьем монастыре восставших вешали на зубцах стен – для того, чтобы Софья могла увидеть смерть своих сторонников.
Узницу теперь день и ночь стерегли солдаты. Гостей к ней пускали редко, да и ходить было некому – сестер Марфу и Марию после подавления мятежа отправили в другие обители. Поэтому мы не знаем, как прошли последние годы Софьи. Быть может, она доверяла заветные мысли бумаге, но из ее записей не уцелело ни строчки. Петр хорошо знал силу печатного слова и позаботился, чтобы до потомков дошла лишь одна версия событий – его собственная.
Черница Сусанна – такое имя приняла царевна, когда ее постригли в монахини, – скончалась 4 июля 1704 года. История ее жизни вначале забылась, а потом стала легендой. Для Вольтера Софья была «прекрасной, но неудачливой принцессой московитов», для Алексея Толстого – злобной противницей реформ, для Марины Цветаевой – сказочной Царь-девицей. Не сохранились и ее портреты. Никто сегодня не знает подлинного лица царевны, которая в жестокий мужской век пыталась править с женской мягкостью и мудростью – да так и не смогла.
Репетиторство
Нужна помощь по изучению какой-либы темы?
Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку
с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.
Публикации раздела Музеи
Портреты русских цариц и царевен
П ервые портреты на Руси появились в XVII веке, но женщин художники писали крайне редко, исключение делали лишь для цариц и царевен из рода Романовых. О том, как изображали обитательниц кремлевских теремов, рассказывает наш автор Софья Багдасарова .
Царская невеста
Школа Оружейной палаты. Портрет царицы Марфы Апраксиной. 1681–1682. Государственный Русский музей
Неизвестный художник. Портрет царицы Марфы Апраксиной. 1681–1682. Государственный Русский музей
Неизвестный художник. Портрет царицы Марфы Апраксиной. XVIII в. Государственный музей-заповедник «Гатчина»
Портреты, которые создавали на Руси в XVII веке, в основном относятся к жанру парсун. Он близок к иконописной манере: люди изображались без эмоций на лице, но в богатых одеждах с тщательно выписанными узорами. Именно так выглядит парсуна царицы Марфы Апраксиной из Русского музея . В 1682 году Марфа стала женой царя Федора III Алексеевича (старшего брата Петра Великого), но провела на троне всего несколько месяцев - супруг болел и скоро умер. Парсуна, судя по девичьему головному убору, была написана еще до венчания, в те несколько месяцев, когда Марфа числилась царской невестой. Картина, созданная неизвестным художником из кремлевских мастерских Оружейной палаты , демонстрирует все черты наивного портретного искусства. У царицы неестественная поза, платье - будто аппликация, а лицо написано так, что зрителю трудно поверить в то, что Марфа считалась первой красавицей своего времени.
Из царицы - в монахини
Неизвестный художник. Портрет царицы Евдокии Лопухиной. XVIII в. Государственный исторический музей
Неизвестный художник. Портрет царицы Евдокии Лопухиной. XVIII в. Государственный Русский музей
Неизвестный художник. Портрет царицы Евдокии Лопухиной. XVIII в. Чухломской краеведческий музей имени А.Ф. Писемского, Костромская обл.
Петр I постриг в монахини не только сестер, но и свою первую жену: другого варианта развода в тот век не существовало. Портрет царицы Евдокии в монашеском облачении и за чтением молитвенника попал в коллекцию Исторического музея из Новодевичьего монастыря . В этой московской обители она доживала последние годы жизни уже в правление своего внука Петра II (сына царевича Алексея), однако на картине изображена молодой.
Еще один портрет Евдокии Лопухиной хранится в Русском музее. На нем бывшая царица одета в скромную светскую одежду, напоминающую наряд сестры-монашки Марфы и вдов Апраксиной и Нарышкиной.
Луи Каравак. Портрет царевны Елизаветы Петровны в детстве. 1716–1717. Государственный Русский музей
Совсем других портретов удостоились другие родственницы Петра I - женщины, которые демонстрировали одобрение новой политики и выполняли приказы, касающиеся формы одежды и вообще образа жизни. Речь идет о царице Прасковье Салтыковой - вдове его брата Ивана V и трех ее дочерях Екатерине, Прасковье и Анне. Сохранились их портреты кисти одного из первых настоящих русских живописцев Ивана Никитина - и на них виден контраст между этими женщинами нового времени и остальными обитательницами царских теремов. С этого момента царицы из рода Романовых одевались только так - по-европейски. А иногда и вовсе представали без одежды: в знак истинного обращения к западной культуре с ее культом античной мифологии император заказал портрет своей малолетней дочери великой княжны цесаревны Елизаветы Петровны в обнаженном виде - в образе богини Венеры.
Wrote in April 14th, 2016
Оригинал взят у aldusku в Материалы для русской иконографии. Собрал Д.А. Ровинский. I том (1)
Сегодня I том (1) Ровинский Д.А. Материалы для русской иконографии 1884, гравюры с 1 по 20.
Об издании и предисловие , I том (1 / с 1 по 20) , I том (2 / с 21 по 40) , II том (1/ с 41 по 60); II том (2/ с 61 по 80); III том (1/ с 81 по 100); III том (2/ с 101 по 120); IV том (1/ с 121 по 140); IV том (2/ с 141 по 160); V том (1/ с 161 по 180); V том (2/ с 181 по 200); VI том (1/ с 201 по 220); VI том (2/ с 221 по 240); VII том (1/ с 241 по 260); VII том (2/ с 261 по 280); VIII том (1/ с 281 по 300); VIII том (2/ с 301 по 320); IX том (1/ с 321 по 340); IX том (2/ с 341 по 360); X том (1/ с 361 по 380); X том (2/ с 381 по 400); XI том (1/ с 401 по 420); XI том (2/ с 421 по 440); XII том (1/ с 441 по 460); XII том (2/ с 461 по 480)1. Достоверный портрет Царевны Софьи Алексеевны, гравированный Афонасьевым с оригинала Тарасевича
1. Достоверный портрет Царевны Софьи Алексеевны, гравированный учеником Академии Художеств Афонасьевым, с оригинала Тарасевича * .
* Примечание . Софья Алексеевна, Царевна, дочь Царя Алексея Михайловича и Марии Ильиничны Милославской, род. 1 Сентября 1657 года; соправительница с братьями Иоанном и Петром Алексеевичами с 26 Мая 1682 года; 7 Сентября 1689 удалена от правления и пострижена в монахини под именем Сусанны. Чрезвычайно талантливая, энергичная и властолюбивая женщина; замечательная писательница. Во время усмирения стрелецкого бунта подвергнута пытке; умерла 3 июля 1704 года в темнице.
Из дела Федора Шакловитого видно, что по его заказу был выгравирован, выписанным для того в Москву гравером Тарасевичем, портрет Царевны, без братьев, в царском облачении и с царским титулом: «у цесаря де Римского седмь курфирстов рисуется вокруг его портрета, тако на подобие сего, вместо семи курфирстов надобно сделать седмь даров, сиречь добродетелей великой государыни» (показание Шакловитого).
Отпечатки с доски Тарасевича печатались на атласе, тафте, обяри (плотной шелковой ткани) и на бумаге. Они были розданы окольничему А. П. Ржевскому, В. С. Нарбекову «и иным разным людям». Граверу Тарасевичу с товарищами и Богдановскому, сочинявшему подписи, выдано за работу «по сто рублев денег, да обярь, да атлас, да по две пары штук сукна, да по две пары собольих шкур» .
Впоследствии оттиски этого портрета, по приказанию Петра, отбирались, и так исправно, что до нас не дошло из них ни одного экземпляра. В 1777 году в Академии Художеств хранился еще один экземпляр его, но и тот утрачен; хорошо еще, что с него в этом году была сделана гравером Афонасьевым * точная копия, снимок с которой и приложен в настоящем издании.
* Примечание . В бумагах Академии Художеств об этой копии сохранилось следующее известие: в апреле 1777 года собранием Академии Художеств заключено было в Академию Наук сообщить, дабы благоволено было публиковать о гравированном при сей Академии портрете Царевны Софии Алексеевны точного подлинника ее времен, которому эстампу подканцеляристу Векшину и производить продажу ценою по тридцати копеек (Петровск. сборн. матер. для истор. Акад. Худ. т. I, стр. 221). В настоящее время лист этот тоже очень редок.
В Галерее Романовых есть портрет Царевны Софьи, писанный масляными красками, схожий точь-в-точь с портретом ее на гравюре Афонасьева (Тарасевича). Царевна изображена на нем в овальном медальоне, помещенном на груди огромного двуглавого орла; на крыльях орла 6 клейм и 7-е между его головами; в клеймах изображены те же семь добродетелей, но в совершенно другой композиции против клейм Тарасевича; так например твердость представлена в виде женщины, у ног которой стоит лев; щедрость - в виде женщины, оделяющей ребятишек. Точно такой же портрет Царевны хранится * в Московском Новодевичьем монастыре , под названием: Знамя Царевны Софьи; на нем семь клеим оставлены пустыми, без изображений добродетелей.
* Примечание . Фотография с этого портрета помещена в Галерее дома Романовых; издание Клиндера. Спб. 1866 г.
Гравер Леонтий Тарасевич , гравировавший портрет Софьи, учился в Аугсбурге у славившихся в то время братьев Килианов. Гравюры Леонтия Тарасевича травлены водкою, в их манере, весьма легко и живописно, и хорошо рисованы. Лучшие листы его находятся в Печерском Патерике 1702 года; из них картинка, представляющая препод. Иеремию Прозорливого, может быть поставлена на ряду с произведениями лучших голландских офортистов. Портреты Софьи и В. В. Голицына не из лучших работ Тарасевича, и рисунок в них далеко не безукоризнен. Из других работ его замечательны: портреты князя. Радзивила, подстольника Георгия Земли, графа. Б. П. Шереметьева и картинка, изображающая торжественный въезд Петра в новопокоренную им крепость Азов. Последние два листа приложены к поздравительным виршам (на польском языке), поднесенным графу Шереметьеву по случаю его побед под Азовом и Кизи-Кирменом (в библиотеке графа С. П. Шереметьева, уник).
Для распространения портрета Софьи, гравированного Тарасевичем, Шакловитый переслал оттиск его, при посредстве Андрея Виниуса, амстердамскому бургомистру Николаю Витсену, который поручил граверу Блотелингу сделать с него копию (с переводом всех подписей на латинский язык) и в скором времени прислал Шакловитому сто отпечатков, которые и были розданы доверенным Царевны Софьи лицам. Впоследствии отпечатки эти были, по приказанию Петра I, усердно уничтожаемы, так что в настоящее время их осталось всего три * .
* Примечание . Веселли, составлявший каталог произведений Блотелинга, даже не знал о существовании этого листа.
И все они идут из заграницы; а именно: 1-й в Публичной Библиотеке подаренный туда князем Лобановым-Ростовским ; 2-й в моем собрании, купленный в Амстердаме, на распродаже знаменитого собрания портретов Бойделя Ниенхюйса, в 1872 году, за 120 флоринов, и 3-й, на котором еще не вырезано ни одной подписи, у М. Н. Похвистнева; этот последний куплен у берлинского антиквария Штаргардта за 1 1/2 талера (в 1876 году) и лежал у него в папке под названием: «Ein unbekannter Russischer Kaiser». Этот лист куплен у Г-жи Похвистневой графом Д. И. Толстым за 300 рублей в 1882 году. Нет надобности говорить, что в настоящее время за гравюру Блотелинга с полною подписью, составляющую существенную принадлежность ее, охотники с удовольствием заплатили бы до 1000 рублей и даже более, так как редкость этой гравюры не случайная, а документальная. Нашу копию положительно трудно отличить от оригинала.
Заимствованная из книги Лазаря Барановича: «Благодать и Истинна Иисус Христос бысть, егда от него.... Иоанн Алексеевич.... и Петр Алексеевич.... поставлены суть царе. Чернигов 1683» .
Вверху гравюры, посередине, изображена Царевна София Алексеевна в виде апокалипсической жены, с распущенными волосами и с крыльями орла. Цари Иоанн и Петр изображены по три раза: 1-й в медальонах, помещенных на крыльях Царевны; 2-й предстоящими перед Спасителем, и 3-й пониже: Царь Иоанн, предшествуемый Митрополитом и сопровождаемый Царевной Софьей, и Царь Петр, предшествуемый Патриархом и Царицей Натальей Кириловной.
В деле Шакловитого сохранилось описание медной доски «четверти три аршинных», привезенной в 1690 году из Чернигова Тарасевичем с товарищем, на которой было вырезано: «в начале Отец и Сын и Святой Дух, а ниже того персоны государей Ивана и Петра Алексеевичей и сестры их великой государыни Софии Алексеевны, а ниже того не подписано» . (Русск. Граверы; Москва 1870 г.). Наша доска 1683 года представляет полное сходство с этим описанием.
* .
* Примечание . Князь Василий Васильевич Голицын родился в 1633 году; он получил хорошее образование и знал много языков. В 1677 году он уже был назначен начальником пушкарей; с 1678 по 1680 г. оставался в Малороссии, для отражения татарских набегов. По смерти Феодора стал любимцем Царевны Софьи и сделал много добра для России, присоединением Смоленска и Малороссии, миром с Польшею и составлением союза против турок. Замешанный в заговоре против Петра I, он был отправлен в ссылку в Яранск, где и умер в 1713 году.
Гравированный Тарасевичем, одновременно с портретом Царевны Софьи Алексеевны, как это видно из дела Шакловитого * . Экземпляры его находятся в Эрмитаже и в Санкт-Петербургской Публичной Библиотеке.
* Примечание . В деле Шакловитого упоминается еще о другой доске работы Тарасевича, на которой были изображены Кн. В. В. Голицын и Гетман Самойлович; отпечатков с нее до сих пор неизвестно (Русск. Граверы. М. 1870, стр. 295).
5–10. 6 картинок из книги: Schleussing, Derer beyden Czaaren in Reussland Iwan und Peter Alexewitz, nebst dero Schwester der Princessin Sophia bisshero Dreyfachgeführter Regiments-Stab, und was darauf erfolget ist. Zittau 1693. 8° . Ha первой представлен царь Петр верхом; на второй царь Иоанн в рост, с лицом прикрытым вуалем; на третьей оба царя, сидящие на одном общем троне, принимают послов; на четвертой князь Вас. Вас. Голицын верхом; на пятой царевна Софья, и на шестой Патриарх Адриан; последние две картинки сделаны довольно карикатурно. Шлейсинг жил в России, и был очевидцем всего напечатанного в его записках.
12. Товарищ князя Долгорукова, князь Мышецкий
11–14. Четыре листа, изображающие посольство князя Я. Ф. Долгорукого в Париже в 1686 году.
На первом из них представлен посол Яков Федорович Долгорукий * , в горностаевой шубе, крытой шелковой узорчатой материей, и в таком же шелковом кафтане, перетянутом поясом; он в меховой горлатной шапке и длинных сапогах. На втором листе, с ошибочною подписью: «Knez Iacob Feodorovitz Dolgoruki» ** , изображен (по справедливому замечанию А. А. Васильчикова, Catal. rais. I. 308), товарищ князя Долгорукова, князь Мышецкий. На 3-м листе изображен посольский дьяк, Кирилл Варфоломеевич Алексеев, а на 4-м гонец посольства, Бехтеев *** .
* Примечание . Стольник и наместник Симбирский.
** Примечание . Во 2-х отпечатках этого листа ошибка эта исправлена; все прежниe подписи стерты и заменены простою подписью: «L’Embassadeur du Grand Due de Moscovie» .
*** Примечание . 1-e отпечатки этого листа без ландшафта сзади. Wass.
Относительно этого посольства в Московском Архиве Иностранных Дел находятся следующие сведения: 1686 февраля 24. 1). Отправлен во Францию и Гишпанию в гонцах жилец Никита Бехтеев «с объявлением о будущем вскоре в оныя Государствы великом посольстве» 2). полномочных послов стольников князя Якова (Федоровича) Долгорукова, князя Якова (Ефимьевича) Мышецкого и дьяка Кирилла Алексеева, с извещением о заключенном между росс. и польским государствами вечном мире и союзе против Турок и Татар, и для склонения оных Королей к вспомоществованию войсками или деньгами. Тут же отписки их послов, и переводы с королевских ответных грамот.
Все документы писаны от имени Иоанна, Петра и Софьи. В 195 г. послы выехали заграницу, а возвратились в Москву 196 г. (Архив М. И. Д.). Полный экземпляр этой замечательной сюиты (с которой сделаны наши копии) находится в собрании А. А. Васильчикова.
15. Изображение Царевны Софии Алексеевны , не сходное с Тарасевичевским портретом ее. Царевна представлена в рост, 3/4 влево; в короне, в высоком кокошнике с султаном и с покрывалом сзади; она в богатом шитом платье, поверх которого надет короткий кафтанчик; поверх всего накинута длинная порфира, подбитая мехом. Подле Царевны, справа, стол, на котором лежит на подушке корона. Внизу подпись: A Paris chez HBonnart аu coqrüe St. Jaques avec privil. | La Grande Duchesse de Moscovie . Лицо Царевны на этом портрете очень напоминает Версальский оригинал. Этот костюмный лист, кажется, был издан Боннаром в 1685 году, во время нахождения в Париже посольства князя Долгорукова, вместе с 4 листами, изображающими это посольство, и награвированными тем же мастером, который гравировал портрет Царевны. Скопирован с экземпляра, принадлежащего А. А. Васильчикову.
16. Поясные портреты Царей Иоанна и Петра Алексеевичей
16. Поясные портреты Царей Иоанна и Петра Алексеевичей, награвированные на одной доске Лармессеном в Париже , во время пребывания там послов князя Долгорукого и князя Мышецкого, в 1685 году. Оба Царя одеты в кафтанах и в шубах, застегнутых у шеи драгоценными запонами; на головах у них шапки колпачками, отороченные мехом, с драгоценными запонами впереди. Этот довольно редкий лист замечателен по верности костюма и по сходству лица Петра с позднейшими портретами его. Оригинал, с которого он выполнен был, несомненно привезен в Париж нашим посольством (князем Я. О. Долгоруковым), которое в 1685 г. было отправлено во Францию и Неаполь, и о приезде которого в Париж говорится в самом тексте гравюры.
Сделанная в том же 1685 году и позаимствованная (с изменениями) с гравюры Лармессена. Очень редкий лист. Спб. Публ. Библиотека.
18. Картинка, представляющая, как значится в подписях, Царей Феодора, Иоанна и Петра Алексеевичей, Патриарха Адриана и Митрополита, и приложенная при книге: Weber, Das veränderte Russland (Frankfurt und Hannover 1721–38, I, p. 18). Откуда заимствован Вебером оригинал этого листа, неизвестно; по моему мнению надписи, поставленные над фигурами, неверны, и картинка должна представлять Царей Иоанна и Петра Алексеевичей (второй стоит справа и лицо его отличается замечательным сходством с портретами Петра), а впереди их стоит малолетний царевич Алексей Петрович . Картинка эта представляет до некоторой степени переделку другой картинки, описанной в моей книге: Русские Народные Картинки (Спб. 1881 г.) под № 526, и представляющей Царей Иоанна и Петра и Царевича Алексея Петровича, поклоняющихся новородившемуся Спасителю.
19 и 20. Портрет Петра I в рост, в Московском наряде, в каком гравировали его Файторн, Голе и Вайт (в 1699 г.) ; издание Боннара. Снимок с находящегося в собр. П. Я. Дашкова перетиска (contre-épreuve), в котором фон нарисован красным карандашом. В настоящем издании приложено два отпечатка, перетиск и отпечаток в настоящую сторону.
